Недавно директор Института истории, языка и литературы, видный ученый Фирдаус Хисаметдинова подарила небольшую книжечку - краткий справочник о всех директорах института. Она была издана к 75-летию ИИЯЛ. В ней сведения о 16 его руководителях. О некоторых из них - Абдулле Амантаеве, Афзале Тагирове, Ахнафе Харисове мы уже рассказывали читателям "БАШвеста". Мне же посчастливилось работать в замечательном коллективе вместе с директорами Абубакиром Усмановым, Ахнафом Харисовым, Хайдаром Сайрановым. Хорошие, талантливые были люди. Светлую память оставил о себе Зиннур Ураксин. Он родился 5 ноября 1936 года в деревне Максютово Тюльганского района Оренбургской области. После окончания Мраковского педагогического училища работал учителем, журналистом районной газеты, служил в рядах Советской Армии.

С этого времени Зиннур Ураксин и наметил свой путь в науку. Первым шагом для этого стал Башкирский государственный университет.

- В науку я пришел, когда мне было уже 25 лет, - вспоминал Зиннур Ураксин. - Прошел службу в армии, поработал сельским учителем, сотрудником районной газеты. Поступил в Башкирский государственный университет. С третьего курса выбрал интереснейшую для себя тему - башкирское языкознание, стал изучать научную литературу, собирал нужные материалы. В то время у нас были очень сильные лингвисты Джалиль Киекбаев, Талмас Гарипов... Они и сыграли главную роль в моей жизни...

Как известно, до революции науки о башкирском языке не существовало, не велось и специализированной библиографической работы по языку. Центром изучения этой проблемы стал Институт истории, языка и литературы. Здесь составлялись библиографические указатели литературы о башкирах с 1918 по 1962 годы не только на башкирском, но и на русском, татарском, некоторых западно-европейских языках. По этой теме с институтом сотрудничал ученый мирового масштаба Николай Дмитриев.

Поэтому неслучайно студент Башкирского государственного университета Зиннур Ураксин приглядывался в сторону Института истории, языка и литературы. К слову сказать, интерес к языкам появился у него еще во время службы в армии. Он пытался познать армянский, азербайджанский, чувашский языки. Но сносно знал азербайджанский язык, поскольку службу в армии проходил в Баку.

Во время учебы на филологическом факультете Башкирского государственного университета у Зиннура Ураксина появилась возможность досконально вникнуть в проблемы башкирского языка. Одноклассник З.Г. Ураксина, ученый Борис Ахметшин вспоминает:

"С самого начала Зиннур положил себе за правило учиться и работать по-пастернаковски: во всем доходить до самой сути. Нас немало удивляли его непривычная для многих усидчивость и серьезное отношение к учебным делам. Проявлялось это не только в аккуратном посещении всех лекций и семинаров, в доскональной подготовке к ним и активнейшем участии в обсуждении различных тем. Причем действовал он по принципу "вширь и вглубь" и этому золотому правилу, уверен, не изменял никогда. Отмеченный завидным уменьем уплотнять время, втискивать в него все самое необходимое и еще что-то сверх того, он и в мыслях не мог допустить, что ради своекорыстных интересов, которых мы у него вовсе не замечали, или даже во имя вполне оправданной научной карьеры можно уклоняться от общих или общественных дел. Трудился на ниве студенческой профсоюзной и комсомольской работы, неустанно заботился об улучшении бытовых условий и досуге студентов в общежитиях, постоянно организовывал спортивные соревнования, выезжал с коллективами художественной самодеятельности в районы и города республики, обеспечивал фронтом работ студенческие строительные отряды и т.д."

Вот такую же кристальную чистоту и порядочность принес выпускник БГУ Зиннур Ураксин и в Институт истории, языка и литературы в 1963 году. Он прошел все ступеньки научной карьеры. Был лаборантом, аспирантом, защитил кандидатскую диссертацию. Прошел путь от младшего научного сотрудника до директора института.

Узнал я З.Г. Ураксина в 1973 году, когда пришел работать в институт. В это время он был заведующим сектором языка. Это одно из главных подразделений ИИЯЛ. Вместе с коллегами ученый внес огромный вклад в разработку проблем башкирского и других тюркских языков - лексики и фразеологии, социолингвистики, типологии языков, лексикографии, истории и грамматики башкирского языка. Одновременно с разработкой теоретических проблем языкознания Ураксин занимался составлением двухязычных словарей, разработкой норм башкирского литературного языка, научной терминологией, двуязычьем.

Смотрите, сколько научных терминов. Мне, сотруднику сектора истории в 1973 году о проблемах ученого было невдомек. Занимался тогда "башкирской ленинианой". Но Зиннур Ураксин мне импонировал: молодой, энергичный, строгий на вид, но улыбчивый. У меня сохранилась любительская фотография: мы на субботнике. На первом плане - я с огромной лопатой, позади - незаметно трудится Зиннур Газизович. Он старался ни в чем не выделяться. Но разве можно было скрыть его талант на концертах фольклорного ансамбля (был тогда в институте такой). Башкирский танец в его исполнении поднимал зрителей всего зала. Особенно удивлялись приезжие гости - заместитель директора института и такой артист!

Зиннур Газизович был неоднократным победителем и в лыжных соревнованиях.

В последние годы после моего ухода из научной организации Ураксин, директор, академик-секретарь отделения гуманитарных наук, вице-президент Академии наук Республики Башкортостан, был очень занят. Он опубликовал более 200 научных работ, был автором трех монографий и 20 словарей. Много имел он званий и наград. А знаете, какое хобби было у ученого Зиннура Газизовича Ураксина? Он писал замечательные книги. Еще при его жизни читателей порадовал изданный на русском и башкирском языках роман "Вороной", посвященный историческому прошлому башкирского народа.

Несмотря на высокие звания и регалии, ученый оставался простым, доступным, отзывчивым человеком. Приведу напоследок такой факт. Во время работы в институте мною была издана книга "Исторические памятники Уфы". Издать ее вовремя не удалось. Первый экземпляр рукописи положили в научный архив. А когда появилась возможность напечатать книгу, заместитель директора запретил передавать рукопись в издательство. Это, мол, достояние института, пусть хранится в архиве на веки-вечные. Формально, возможно, он был прав. Но по моей просьбе вмешался директор Ураксин. Рукопись вызволили из "темницы". Вскоре книга вышла трехтысячным тиражом. За нее мне присудили премию имени Шагита Худайбердина. Один экземпляр подарил Зиннуру Газизовичу, а еще одну книгу передал в архив.

З.Г. Ураксин умер 2 марта 2007 года. К сожалению, память о нем пока не увековечена.