Нариман Гилязевич Сабитов, видный башкирский композитор, рано ушел из жизни - ему не было и пятидесяти лет. Летом 1971 года вместе с театром он уехал на гастроли в Севастополь. 11 июля пришла весть из этого города. Нариман Гилязевич скончался.

На столе гостиничного номера осталась незавершенная партитура. А у народа осталась его искренняя и талантливая музыка.

Может быть, в последнее время что-то и предчувствовал маэстро.

Незадолго до смерти он написал песню "Огни и минуты" на слова Назара Наджми:

...И вечно текут,

Дни наши текут,

Текут в огнях часов и минут,

Сгорают дни, сгорают дни...

Перед отъездом на гастроли Нариман зашел к секретарю обкома партии Тагиру Ахунзянову. В беседе вспомнил почему-то о смерти. Пошутили. Забыли поговорку "Говори шутя, но думай", с горечью вспоминал потом Тагир Исмагилович...

Остались теперь о Сабитове воспоминания, книги, авторами которых является Анвер Бикчентаев и Гульнара Ахметова.

Нариман Сабитов родился 11 января 1925 года в Казани, в музыкальной семье. Отец, Гиляз Гимадеевич, был артистом Татарского государственного академического театра драмы. Горячо любил театр, музыку, играл на фортепиано. Мать, Райхана Абдулловна, самостоятельно научилась играть на скрипке и мандолине, хорошо пела. В доме устраивались музыкальные вечера, домашние концерты, прослушивались пластинки с записями камерной, симфонической и оперной музыки.

Любознательного, жизнерадостного, озорного мальчишку Наримана с шести лет начинают учить игре на фортепиано.

- Мы, мальчишки, сопротивлялись, как могли, - вспоминал он, - иногда со слезами упрашивали отпустить с музыкальных вечеров нас - меня и моего брата Науфаля - на улицу поиграть со сверстниками. Сейчас я благодарен отцу за то, что он подружил нас с классикой.

И мать тоже воспитывала сына по-своему.

Нариман рассказал Анверу Бикчентаеву такой эпизод из своей жизни.

- Был еще ребенком. В самый разгар игры во дворе мама напомнила мне, что мой черед сходить за водой. Я, естественно, забыл об этом. Время было уже позднее. Поужинали. Я спешу лечь спать. Вот тогда она сказала мне: "Нариман, ты должен был сходить за водой!" "Я хочу спать," - ответил я. - Кроме того, я боюсь ночи". Она, однако, настояла на своем, чтобы я оделся. "Я сама пойду рядом с тобой..." - сказала она. Я шел рядом с ней...

Кстати, мама научила Наримана и шить, и печь пирожки, и мыть полы, и вязать шапки.

Это, казалось бы, мелкие детали, но они помогали формировать характер будущего композитора.

В 1932 году семья переехала в Уфу. Нариман продолжил занятия музыкой в детской музыкальной школе 1, которая носит имя Сабитова. Во многом помог ему эвакуированный из Москвы музыкант-теоретик Ришони. В семье его вспоминали с большой благодарностью.

Рано начинает Нариман писать музыку, примерно с 13 лет. Сначала это были фортепианные пьесы, песни, романсы. И в день рождения своего друга Мансура Рафикова он сочинил для него музыку. Услышал ее главный дирижер Башкирского государственного театра оперы и балета Петр Славинский и сказал: "Обязательно надо ехать учиться в Москву".

Нариман Сабитов работал в военное время электромонтером на уфимском заводе "Аккумулятор". Собрались его товарищи: слесари, токари, электромонтеры. Провожая, потребовали, чтобы домой непременно возвратился композитором.

11 января 1944 года, в день своего рождения, Сабитов поступил в Башкирскую национальную студию при Московской консерватории.

Однокурсниками его были впоследствии известные композиторы Александра Пахмутова, Андрей Эшпай и другие.

Вот что вспоминает композитор Роман Леднев, который учился вместе с уфимцем:

- Не на годы, а, как я теперь вижу, на всю жизнь осталась у меня светлая память о Наримане Сабитове - моем консерваторском однокашнике, талантливом, разностороннем музыканте, человеке удивительной живости, обаяния, доброты, неистощимой энергии и своего, ускоренного ритма, которого ему хватило лишь на половину пути.

Нас соединила Московская консерватория с осени 1944 года. Курс наш был пестрым по возрасту (часть его составляли бывшие фронтовики) и богатым по национальному составу (представители многих наших республик и стран народной демократии). Нариман занимал среднее положение между младшими - 17-летними - и теми, кому уже было лет под тридцать.

Это был самый живой, веселый наш первокурсник, знавший всех со всех отделений. И его все знали.

В облике Наримана было что-то от молодых героев кинолент 40-50-х годов - жизнерадостность, открытость и дружелюбие, общественная жилка. И во всем, во всяком деле, которым он занимался, - легкость, дисциплина, обязательность. С момента поступления в консерваторию он сразу хорошо "пошел" - тут же получил именную стипендию, еще студентом стал членом Союза композиторов; полка с его сочинениями быстро пополнялась красиво переписанными и переплетенными в Музфонде экземплярами. Студентом он был образцовым, все лекции записывал, к семинарам все было законспектировано.

В 1953 году, окончив консерваторию, Нариман Сабитов приехал в Уфу.

Музыковед Гульнара Хусаиновна Ахметова, дочь известного композитора, вспоминает это время:

- Я помню, как он впервые появился в доме моего отца. Мать открыла дверь, вошел молодой мужчина в черном костюме, в рубашке безукоризненной белизны. Он был изящного сложения, бледное лицо с впалыми щеками и огромными глазами. Позже мне сказали, что это - молодой композитор, недавно приехавший из Москвы, где он учился в консерватории, и что сейчас он и мой отец решили вместе писать балет "Горный орел" о национальном герое башкир Салавате Юлаеве.

Нариман Сабитов посетил наш дом раза два-три, и мне запомнилось, как мой отец пел красивые мелодии, в том числе и народные, а Нариман Сабитов импровизировал на рояле. Во второй приход, помню, он укорял моего отца за то, что он медленно работает и не выполняет то, что было намечено в предыдущую встречу. Это был очень пунктуальный человек и, как потом стало ясно всем, со стремительными темпами работы.

Балет "Горный орел" был поставлен на сцене в 1954 году. Окрыленный первым успехом, Нариман Гилязевич создает новые балеты "Гюльназира", "Люблю тебя, жизнь", "Страна Айгуль". Таким образом, он стал одним из зачинателей профессионального музыкально-хореографического искусства. А все то, что создал композитор за 46 лет жизни, не перечислить. Он автор нескольких балетов и опер для детей, десятков произведений для симфонического оркестра, фортепиано, хора, многих песен и романсов.

Свою композиторскую деятельность Сабитов до конца жизни совмещал с дирижерской, не покидая пульта в театре.

Очень образно сказал о нем заслуженный артист Ильдус Хабиров, исполнитель главной партии в балете "Гюльназира", в день премьеры:

- Когда Нариман Сабитов сегодня стал за дирижерский пульт, я невольно сравнил его с крестьянином, который вручную сеял хлеб... Вот он протягивает длинные руки к оркестру, точно умоляя небо, внезапно наклоняется, будто вспомнив про землю-кормилицу, резко выпрямившись, бросает в зрительный зал пригоршню изумрудных музыкальных звуков.

Композитор - это сеятель музыки. Он и музыка неразделимы. Нариман, наверное, с первых же шагов своего творчества крепко усвоил народную пословицу: "Что посеешь, то и пожнешь...". Когда как высшая награда после исполнения его произведений раздаются дружные и бурные аплодисменты, то счастливый взор творца музыки собирает их, словно золотые колосья...

Создатель балета "Горный орел" о Салавате Юлаеве, о дружбе русского и башкирского народов, Нариман Сабитов в 1972 году был удостоен премии имени Салавата Юлаева.