В начале 1891 года театральный сезон кончился. Труппа Яноша Семенова-Самарского разъезжалась. У Шаляпина (родился 13 февраля 1873 года - умер 12 апреля 1938 года) контракт закончился, и он остался в Уфе. Актер и режиссер Иван Пеняев по-дружески посоветовал Шаляпину ехать в Москву и обратиться к директору музыкального училища П.А.Шостаковскому, обещая при этом ему свое содействие. Пеняев был убежден, что профессора этого училища, прослушав Шаляпина, без сомнения, примут в нем участие и не откажутся дать ему музыкальное образование. С радостью принял Шаляпин это предложение, хотя средств для поездки в Москву не было.

В апреле 1891 года в Труниловской слободе (ныне улица Павлуновского) произошло событие, перевернувшее жизнь Шаляпина. Он вспоминал:

"Деньги быстро таяли. Надо было искать работу. Но вдруг на наш грязный двор въехала отличная коляска. В ней, правя сытой красивой лошадью, сидел превосходно одетый человек. Я обомлел от изумления, услышав, что он спрашивает именно меня. Я вышел к нему и увидел, что это адвокат Рындзюнский, которого я не однажды видел в театре. Он поздоровался со мной, заявив, что желает говорить по "делу". Не решаясь пригласить его в мою убогую комнату, я столбом встал перед ним среди двора, а он объяснил мне, что местный кружок любителей искусства затевает устроить спектакль-концерт и рассчитывает на мое благосклонное участие. Я был польщен, обрадован, немедля согласился, начал усердно готовиться к спектаклю..."

Но случилось несчастье. "К ужасу моему, за два дня до спектакля простудился и охрип, - пишет Шаляпин. - Как быть? Чего только не делал я с горлом, полоскал его бертолетовой солью, глотал сырые яйца. Ничего не помогало. Тут, на горе мое, я вспомнил, что от хрипоты помогает гоголь-моголь, в состав которого входят сырые яйца, коньяк и жженый сахар. Я тотчас же отправился в трактир, купил за 35 копеек полбутылки рома, вылил его в чашку, выпустил туда несколько штук яиц, затем растолок в тряпке сахар и стал поджаривать его на огне свечки в металлической ложке. Сочинив некое сильное пахучее и отвратительное на вкус пойло, я начал глотать его и пробовать голос. Мне показалось, что хрипота исчезает, а к вечеру, к репетиции, я был уверен, что голос звучит у меня совсем хорошо. Рындзюнский прислал мне фрак. Я оделся, сунул в карман бутылку с остатками гоголя-моголя и отправился к месту действия.

Но на улице я вдруг почувствовал, что пьянею, почувствовал, но не сделал из этого должных выводов, а храбро явился в Дворянское собрание и, кажется, очень развязно заговорил, встретив Рындзюнского на лестнице в зал:

- Здравствуйте, господин Рындзюнский! Как поживаете? Вот я и приехал! А!

Адвокат пристально оглядел меня и спросил - с испугом, показалось мне:

- Что с вами?

- Ничего! А что?

- Вы нездоровы?

- Нет, ничего, здоров!

Но я уже почувствовал в его вопросах нечто, угрожающее мне неприятными последствиями. Так и случилось. Адвокат строго сказал мне:

- Вы положительно нездоровы! Вам следует сейчас же ехать домой и лечь! Тогда, смущенный, я вынул из кармана бутылку проклятой бурды и объяснил:

- Я, ей-богу, здоров! Но вот, может быть, этот гоголь-моголь...

Он все-таки уговорил меня отправиться домой. С болью в сердце вышел я на улицу, чувствуя, что все пропало. Дома с горя завалился спать и дня два не решался показаться на глаза Рындзюнского, печально поглядывая на его фрак, висевший на стене моей комнаты. Наконец, собрав всю храбрость, я завернул фрак в бумагу и понес его хозяину. К моему удивлению, Рындзинский встретил меня радушно, смеясь и говоря:

- Ну, батенька, хорош гоголь-моголь выдумали вы! Нет уж, в другой раз я не советую вам лечиться домашними средствами. А то еще отравитесь! Пожалуйте завтра на репетицию.

Я ушел домой, окрыленный радостью, и через два дня с успехом пел Мефистофеля..."

Случай с гоголем-моголем в разных вариантах Шаляпин любил рассказывать в тесном дружеском кругу. А.И.Куприну он послужил основой для рассказа "Гоголь-моголь", написанного в 1915 году.

Это, пожалуй, единственное произведение, в котором запечатлен уфимский период жизни Ф.И.Шаляпина...