19 марта 1814 года башкирские полки в составе русской армии победоносно вступили в Париж. Это не был визит вежливости. И никто не приглашал в столицу Франции русских солдат. 1, 2, 5, 8, 9, 12, 13, 14, 15-й башкирские полки вошли в Париж, чтобы поставить последнюю точку в Отечественной войне. В этой войне приняло участие 28 пятисотенных башкирских полков, 15 полков, сформированных оренбургскими и уральскими казаками, мищарским и тептярским населением края, а также Уфимский пехотный полк.

На первый взгляд, башкирские воины не выглядели слишком уж опасными. Их вооружение состояло из копья (пики), сабли, лука и колчана со стрелами. Ружье и пистолеты были у них редкостью. У некоторых имелись кольчуги. Обмундирование башкирские воины имели свое. Оно состояло из суконного кафтана синего или белого цвета, широких шаровар такого же цвета с красными лампасами, белой остроконечной войлочной шапки (колпака), сапог. За мастерское владение луками французы называли башкирских воинов "северными амурами". И даже описали тактику их боев: "В сражении башкирец передвигает колчан со спины на грудь, берет две стрелы в зубы, а другие две кладет на лук и пускает мгновенно одну за другою; при нападении крепко нагибается к лошади и с пронзительным криком, раскрытою грудью и засученными рукавами смело кидается на врага и, пустивши четыре стрелы, колет пикою".

Полководец Кутузов высоко оценивал храбрость и мужество башкирских воинов и в боевых операциях в начальный период войны, и во время Бородинского сражения. 26 августа 1812 года французы с боями захватили батарею Раевского. Генерал Ермолов с одним батальоном Уфимского пехотного полка остановил покинувшие батарею части и повел их в контратаку. Батарея была освобождена от врага.

В октябре 1812 года русская армия перешла в контрнаступление. Казачья и башкирская конница преследовала неприятеля. М.И.Кутузов с восхищением отмечал - с какой храбростью стремятся за бегущим неприятелем и поражают его русские воины, в том числе казаки и конные башкиры. Проникновенные слова благодарности полководца, обращенные к башкирским воинам: "Любезные вы мои!" сохранились и ныне в народных песнях.

1 января 1813 года русская армия перешла границу и двинулась в Западную Европу. Были взяты Кенигсберг, Варшава, Дрезден, Лейпциг, Берлин. В дороге Михаил Илларионович простудился и 28 апреля скончался на польской земле, в городе Бунцлау. Там был воздвигнут монумент с надписью: "До сих мест полководец Кутузов довел победоносные войска Российские, но здесь смерть положила предел славным делам его. Он спас Отечество свое и открыл путь освобождения Европы. Да будет благословенна память героя".

Полки из Башкирии продолжали заграничный поход. И в Париже они побывали. Все воины этих полков получили серебряные медали "За взятие Парижа 19 марта 1814 года" и другие знаки отличия. Произошло это 195 лет назад. Времени прошло много. Но никто не забыл, что именно в Отечественной войне 1812 года ярко проявилось братское содружество народов России. В боях за свободу России крепла и боевая дружба народов Башкортостана.

Для тех, кто мало знаком с историей Отечественной войны 1812 года, данное французами башкирским воинам название "северные амуры", возможно, покажется легкомысленным. Мол, известно, чем занимались амуры со своими стрелами. А вот знаменитый партизан Отечественной войны 1812 года Денис Давыдов, под началом которого воевали и башкиры, рассказал об эпизоде, герой которого всю жизнь дрожал, вспоминая "северного амура".

"...Я был свидетелем одного забавного случая. На перестрелке взят был в плен французский подполковник... К несчастью, природа одарила его носом большого размера, а вследствие случайностей войны этот нос был пронзен насквозь стрелою, которая остановилась ровно на половине длины своей. Подполковника сняли с лошади и посадили на землю, чтобы освободить его от этого беспокойного украшения. Много любопытных, между коими и несколько башкирцев, обступили страдальца. Но в то время, как лекарь, взяв пилу, готовился пилить надвое стрелу возле самого носа, так, чтобы вынуть ее справа и слева, что почти не причинило бы боли и еще менее ущерба этой громадной выпуклости,- один из башкирцев, узнав оружие, ему принадлежащее, схватил лекаря за обе руки. "Нет, - говорил он, - нет, бачка, не дам резать стрелу мою, не обижай, бачка, не обижай! Это моя стрела, я сам ее выну". "Что ты врешь, - говорили мы ему, - ну, как ты вынешь ее?" "Да, бачка, возьму за один конец, - продолжал он, и вырву вон, стрела цела будет". "А нос?" - спросили мы. "А нос? - отвечал он. - Черт возьми, нос?" Можно вообразить себе хохот наш. Между тем подполковник, не понимая русского языка, угадывал, однако ж, о чем идет дело. Он умолял нас отогнать прочь башкирца, что мы и сделали. Долг платежом красен: тут в свою очередь французский нос восторжествовал над башкирскою стрелою".

В "Дневнике партизанских действий 1812 года" Денис Давыдов уже не в юмористическом плане, а серьезно дает оценку третьего батальона Уфимского полка в Бородинском сражении.

Атаки лихих башкирских конников, их необычная внешность, оружие, их кони, горячие и гордые, походные костры - не раз использовали художники-романтики. К их числу относится и современник Отечественной войны 1812 года Александр Орловский (1773-1832). Сам Александр Сергеевич Пушкин дал ему наказ: "Бери свой быстрый карандаш, - рисуй, Орловский, ночь и сечу!" И вот перед вами картина художника "Всадник - башкир".