22 ноября 1936 года, семьдесят лет назад, в уфимской ссылке умер видный ученый-историк России Матвей Кузьмич Любавский. Похоронен он на Сергиевском кладбище.

Только в 1967 году ученый был посмертно реабилитирован и восстановлен в списках членов Академии наук СССР.

Президент Академии наук Мстислав Всеволодович Келдыш прислал тогда письмо дочери Любавского Вере Матвеевне Ливановой с такими словами: "Сохранение творческого наследия Вашего отца является не только признанием его больших заслуг перед отечественной наукой, но имеет серьезное значение для дальнейшего глубокого изучения проблем истории России, чему посвятил свою жизнь крупный ученый страны - академик Матвей Кузьмич Любавский".

Возникает вопрос: как попал в Уфу Матвей Любавский, и что создал он в годы уфимской ссылки.

Коснемся кратко его биографии.

Матвей Кузьмич Любавский родился 1(12) августа 1860 года в селе Большие Можары Рязанской губернии. Первыми учителями мальчика стали родной дед и дядя, оба священники. Учили они Матвея церковнославянской грамоте, чистописанию, арифметике, грамматике и орфографии. С четырех лет ребенок стал читать книги на старославянском языке. Рано появились у него и художественные наклонности, хотел стать художником, да случилась беда. Из-за несчастного случая мальчик лишился левого глаза. Так что эта мечта не сбылась.

Учился Матвей Любавский в церковном училище, в Рязанской духовной семинарии, на историко-филологическом факультете Московского университета. Было трудно, приходилось подрабатывать себе на жизнь. Но учеба поглотила его всего. Ни в каких студенческих сходках, демонстрациях он не участвовал. На всю жизнь запомнил Любавский, что революции несут хаос и насилие.

Ему посчастливилось работать под руководством известного историка Василия Ключевского. Именно он настоял, чтобы после окончания университета Любавского оставили на его кафедре.

Василий Осипович помог Любавскому создать первые его труды по истории Литовско-Русского государства, за которые он получил звание доктора и профессора.

Ученые его ценили. В 1911 году Любавский стал ректором Московского университета. Одновременно он был председателем Московского общества истории и древностей российских.

Октябрьскую революцию Любавский встретил на посту преподавателя университета. Он никогда не скрывал, что не разделяет идей Октябрьской революции. Но продолжал работать. В 1929 году он стал академиком Российской академии наук.

Наступил 1930 год - черный год в биографии Матвея Кузьмича. Самого его привлекли по так называемому "академическому делу". Группу видных академиков-историков обвинили в "контрреволюционных" замыслах.

9 июля 1930 года Матвей Любавский был арестован. Ему исполнилось тогда семьдесят лет. Вот что рассказывает о дальнейшем уфимский историк-краевед Юрий Ергин. "Никакого судебного разбирательства по "делу академиков" не было. Приговоры были вынесены в три приема: в феврале 1931 года тройкой ОГПУ в Ленинградском военном округе, а затем в мае и августе того же года коллегией ОГПУ в Москве. Официальная пресса об этом деле почти ничего не рассказывала. В эмигрантских газетах было значительно больше информации, но она была неполной.

Центральной фигурой процесса оказался академик Сергей Платонов, который сначала в своих показаниях, сохраняя безупречное интеллигентское достоинство, полностью отверг обвинение в участии в антиправительственной контрреволюционной организации. Он заявил: "Касаясь своих политических убеждений, должен сознаться, что я - монархист. Признавал династию и болел душой, когда придворная клика способствовала падению бывшего царствующего дома Романовых". Впоследствии он оговорил себя и товарищей. Так, 11 июля 1930 года на допросе Платонов показал: "Признаюсь, что неоднократно между мною, Любавским, Егоровым, Рождественским, Лихачевым, Андреевым, Бахрушиным, Яковлевым, Готье и Измайловым были обсуждения и обмен мнениями о том, что советская власть является лишь переходной формой государственного строя, а более соответствующим русскому народу явился бы республиканский конституционный строй во главе с твердой властью..."

Реабилитация лиц, проходивших по "академическому делу", показала, что подследственных обманом, шантажом и угрозами заставляли подписывать показания.

В 1934 году в письме, направленном Любавским из Уфы на имя прокурора СССР И.Акулова, было дано такое описание дачи им ложных показаний. На первом же допросе, начатом еще до полуночи и закончившемся только в три часа ночи, следователь предупредил Любавского, что "ему о подследственном все известно, чтобы он ни от чего не отпирался, если не хочет ухудшить свою участь". После этого он собственноручно написал "краткий протокол", в котором Любавский якобы "чистосердечно признал себя активным участником Союза борьбы за возрождение свободной России, ставившего своей целью низвержение советского строя и восстановление в России монархии". Попытки Любавского возразить против такого заключения ни к чему не привели. Следователь заявил, что "ему и его коллегам хочется поскорее закончить это пустяковое дело, не затягивая его разнобоем в показаниях других арестованных, и что, наконец, никаких серьезных взысканий по этому делу не предстоит". Под давлением следователя Любавский протокол подписал. "Вернувшись и придя в себя, - писал ученый далее, - я понял, что попал в искусственно расставленную ловушку, из которой уже не выпутаться". На следующий день "черновой протокол" был перепечатан на пишущей машинке, и следователь "строго заявил" Любавскому, что тот уже не имеет права менять свои показания".

Любавского выслали в Уфу. Здесь он работал в Башкирском научно-исследовательском институте национальной культуры, а затем с марта 1932 года в только что созданном Институте истории, языка и литературы.

В труднейших условиях, не имея возможности работать в центральных архивах, ученый создал крупные труды. В уфимской ссылке Любавский завершил свой выдающийся "Обзор истории русской колонизации". Ученый не надеялся увидеть свой труд изданным. Книга была издана в наши дни.

До сих пор неопубликованными остаются созданные в ссылке такие работы Любавского, как: "Очерки башкирских восстаний в XVII - XVIII вв.", "Очерки по истории башкирского землевладения XVII - XVIII вв.", "Помещики мусульмане и их крепостные в Башкирии в XVII - XVIII вв.", "Русская помещичья и заводская колонизация Башкирии в XVII, XVIII и первой четверти XIX века".

Последние месяцы жизни Любавского в Уфе в 1936 году были тяжелыми и в моральном, и в материальном смысле. Срок ссылки истек, но его нигде не принимали на работу. Его лишили права вернуться на прежнее постоянное место жительства в Москву.

22 ноября 1936 года Матвей Кузьмич скончался в Уфе в неволе. О чем напоминают дом по улице Зенцова, 55, где он жил и умер, и памятник на могиле на Сергиевском кладбище.