Мечтой и целью своей жизни писатель Алексей Силыч Новиков-Прибой считал создание книги "Цусима". Создавал он эту эпопею более тридцати лет. Это рассказ о походе эскадры адмирала Рождественского из Либавы (Латвия) во Владивосток, о черном дне в истории русского флота. Преодолев девятнадцать тысяч морских миль, эскадра в ночь на 14 мая 1905 года вошла в Цусимский пролив. Ее перехватили японские корабли, предложили сдаться, а потом открыли огонь. К утру 15 мая русские корабли были потоплены. Несмотря на героизм русских матросов, эскадра перестала существовать.

Алексей Новиков, бывший крестьянин Тамбовской губернии, был матросом на броненосце "Орел", участвовал в морском сражении. Во время похода эскадры он вел записи, после гибели корабля в японском плену продолжал работу, расспрашивал матросов с других кораблей.

Создавая книгу, Новиков-Прибой и в советское время разыскивал участников Цусимского сражения, разбросанных по всей стране, вел с ними переписку.

В зимний морозный день пришло письмо из Москвы и председателю колхоза "Победа" Туймазинского района Башкирии И.Г.Воробьеву:

"Уважаемый Илья Григорьевич!

С 8 августа я разыскиваю Вас и только теперь из любезного письма т. Аверьянова узнал Ваш адрес. Посылаю Вам свое письмо от 8 августа, которое путешествовало по вашим следам. К письму приложены вопросы об "Ушакове", на которые прошу Вас ответить, что вспомните. Особенно меня интересуют Ваши цусимские записки и дневники, которые мне желательно было бы получить от Вас для ознакомления на короткий срок.

Мне было весьма приятно узнать, что Вы теперь, как сообщает Аверьянов, будете работать председателем колхоза, как активный участник социалистического строительства. От души желаю Вам успеха в колхозные делах.

Крепко жмy руку моряка-цусимца.

С товарищеским приветом

А. Новиков-Прибой.

Москва, 16 декабря 1935 г.".

Трудной была судьба Ильи Григорьевича Воробьева, прочитавшего это письмо. Родился он в деревне Зайцево Бирского уезда Уфимской губернии. Служил на броненосце "Адмирал Ушаков" до тех пор, пока не ушел корабль в пучину моря около острова Цусима. После возвращения из плена женился в Кронштатде. Невестой стала Мария Ивановна, воспитанница приюта, круглая сирота. О женихе местная газета "Котлин" сообщала в заметке "Редкий праздник в сиротском доме", что он - квартирмейстер I статьи Воробьев, бравый георгиевский кавалер со славного "Ушакова".

Недолгим было счастье молодоженов. За участие в революционном движении 1905 года Илью Воробьева списали с флота и выслали под надзор полиции в Уфимскую губернию. Работы не было, подался бывалый матрос на "железку", стал кондуктором на пассажирских поездах. Вo время первой империалистической войны снова вспомнили о нем, призвали во флот. Служил в Петрограде, был ранен, после Февральской революции возвратился домой.

После Октября возглавил Илья Григорьевич комитет бедноты в уфимском микрорайоне Затон. Потом воевал в легендарном отряде Александра Чеверева, воевал с деникинцами, был ранен, снова вернулся к семье в Затон. Радости было мало: из восьми ребятишек в живых осталось трое. В 1922 году умерла и жена. И стал тогда Илья Григорьевич хлеборобом, в годы коллективизации возглавил колхоз в Туймазинском районе. Здесь и разыскало его письмо А.С.Новикова-Прибоя.

Дневники о походе эскадры, о службе на броненосце "Адмирал Ушаков" сохранились у матроса-цусимовца. Бережно запаковав, Воробьев отправил тетрадки писателю.

Прошло несколько лет. Однажды в колхоз пришла бандероль. В ней была книга, на первой обложке которой тиснуты слова "Броненосец Ушаков". И на первой странице написано: "Герою этой книжки Илье Григорьевичу Воробьеву на память. Автор А. Новиков-Прибой. 14 августа 1940 года" (книга эта стала составной частью "Цусимы", за которую автору в 1941 году присудили Сталинскую премию).

Воспоминания уфимца широко использованы в книге. В ней несколько раз упоминается Воробьев, мужественный и находчивый матрос, минноартиллерийский содержатель, способный постоять и за себя, и за своих товарищей. О его поведении во время боя рассказывает, например, такой эпизод.

В самый разгар морского сражения на броненосце отказало орудие. Была помята гильза снаряда, и он застрял в стволе. Командир батареи, тупой и чванливый мичман Дитлов, приказал дослать гильзу затвором. Но опытный матрос Илья Воробьев возразил:

- Нельзя так делать, ваше благородие. Или снаряд еще больше заклинится, или несчастье произойдет. На одном корабле при таких обстоятельствах двенадцать человек убило.

Опешил Дитлов, а потом заорал:

- Молчать! Не разговаривать! Исполнять мое приказание!

Не послушался Воробьев. Он быстро сбегал в подсобное помещение, достал специальное приспособление типа клещей и через несколько минут вытащил застрявший снаряд. Орудие вновь загрохотало.

Уберег он товарищей от беды. Но не миновать бы ему самому сурового наказания после боя. Да вот броненосец ушел на дно.

За несколько часов до сражения минноартиллерийский содержатель Воробьев докладывал командиру корабля капитану первого ранга В.Н.Миклухо-Маклаю /брату знаменитого путешественника/ о наличии снарядов.

- Эх, Воробьев, - сказал командир, - снарядов-то у нас достаточно, a вот орудий мало, да и корабль плохую плавучесть имеет...

Гибелью броненосца и закончилась часовая ночная баталия на море.

Интересно листать страницы "Цусимы", то тут, то там встречая знакомую фамилию Воробьева.

В конце 60-х годов Илья Григорьевич обосновался в Затоне Ленинского района Уфы, потом жил в самом городе. Выступал с воспоминаниями перед школьниками, рабочими, воинами гарнизона.

Елена Ивановна Никуличева, заслуженный работник культуры БАССР, краевед, вспоминала:

- Много лет подряд первого сентября Воробьев приезжал в нашу одиннадцатую школу, привозил яблоки пионерам из своего сада, выступал. Во время поездок школьников в Ленинград мы видели фотографию нашего цусимца в экспозиции Военно-морского музея".

Ветеран журналист В.Е.Ераносьян рассказал о Воробьеве в одном из очерков своей книги "Подвиги продолжаются", вышедшем в Уфе в 1965 году.

Он отметил интересную черту Ильи Григорьевича. Оказывается, у себя в Затоне цусимовец выращивал виноград, персики, апельсины, лимоны. Но особенно любил розы, а букеты цветов дарил незнакомым матросам.