К началу 1918 года главным фронтом Гражданской войны стал Восточный фронт, который проходил и по территории Башкирии. Была объявлена мобилизация коммунистов, которая рассматривалась как первоочередная мера по укреплению Восточного фронта.

Среди тех, кто прибыл сюда, был Павел Карлович Штернберг, получивший назначение политкомиссаром и членом Реввоенсовета 2-й армии Восточного фронта.

Павел Карлович еще до Октябрьской революции стал выдающимся ученым-астрономом. В здании Московской обсерватории, где работал ученый, находился склад оружия большевиков. О хладнокровности и находчивости Павла Карловича рассказывают его соратники. Однажды в обсерваторию явились полицейские, чтобы произвести обыск. Нисколько не растерявшись, профессор астрономии возмущенно закричал на них: "Повышение температуры от вашего тела изменяет качание маятника, и по всей России нарушится правильное время!" Ошеломленные полицейские выскочили из обсерватории, чтобы "не нарушить время" по всей России.

Революционер был тесно связан с Московским комитетом РСДРП, вел подготовку к октябрьским боям 1917 года, будучи членом Центрального штаба Красной гвардии, военным комиссаром Московской губернии. Его конспиративный адрес был у В.И.Ленина и Н.К.Крупской: "Москва, "явка", Пресня. Астрономическая обсерватория, Павел Карлович Штернберг".

И в то же время опытный конспиратор для окружающих его людей, тем более для жандармов, оставался только ученым, одним из организаторов гравиметрических исследований, открывших большие возможности для обнаружения полезных ископаемых. Интересными были его работы по астрофотографии. Недаром всемирно известный Государственный астрономический институт носит сейчас имя П.К.Штернберга...

И вот в начале сентября 1918 года он прибыл на Восточный фронт. Вместе с командующим 2-й армией В.И.Шориным и членом Реввоенсовета Сергеем Ивановичем Гусевым политкомиссар добивается укрепления твердой воинской дисциплины.

В феврале 1919 года заболел командир полка, уфимский коммунист Александр Чеверев, прозванный рабочими "орлом Урала". Павел Карлович сделал все, чтобы он поправился. И помог. Вскоре на очередной запрос Штернберга пришел ответ: "Здоровье Чеверева значительно улучшилось. Недели через две он в состоянии приступить к исполнению своих прямых обязанностей".

Здоровье самого Штернберга в условиях подпольной работы было подорвано. В начале 1919 года на одном из заседаний Реввоенсовета у него горлом пошла кровь. И только тогда, когда Красная Армия уверенно пошла в наступление, он поехал лечиться.

24 августа 1919 года Павел Карлович писал дочери из Уфы: "Я совсем расхворался, и меня уложили на две недели в постель, теперь я уже встал, но сил у меня нет совсем, и я еле брожу".

Но лечился он недолго: добился разрешения возвратиться на фронт. Центральный Комитет рекомендовал Штернберга членом РВС уже не армии, а всего Восточного фронта.

4 октября в приказе по войскам фронта говорилось: "Сего числа член Революционного военного совета Восточного фронта тов. Штернберг Павел Карлович прибыл и вступил в должность..."

В конце октября он писал дочери с фронта, из Уфы: "Дела на фронте идут у нас хорошо, и надеемся скоро быть в Омске".

Красная Армия, преследуя врага, освобождала Сибирь. Рядом с красноармейцами был и комиссар фронта. Однажды при переправе через Иртыш автомашина провалилась в прорубь. Павел Карлович успел выскочить из машины, но в ледяной воде простудился.

6 декабря он пишет из Уфы: "Я ездил в Омск ко дню его взятия - вернувшись оттуда, я заболел, сейчас у меня воспаление легких, врач говорит, что мне придется пролежать недели три", - а в приписке от 11 декабря добавляет: "Врачи обнаружили у меня еще плеврит, стало быть, это все затянется месяца на три".

Трудно поверить, но и в таком состоянии комиссар фронта продолжает заниматься своими непосредственными делами, в частности, вопросами продовольственного снабжения частей Восточного фронта,

Болезнь прогрессировала, 4 января 1920 года Павла Штернберга в очень тяжелом состоянии отправили из Уфы в Москву. Но и там самые лучшие врачи не смогли спасти жизнь.

В ночь с 31 января на 1 февраля 1920 года выдающегося ученого, бойца революции, военного комиссара не стало.

...В марте 1920 года проходил IX съезд партии. Делегаты в скорбном молчании, стоя, почтили память Штернберга.

"Удивительно яркая и привлекательная фигура, - писал о Штернберге Анатолий Васильевич Луначарский, - седой астроном, заслуженный профессор, с юношески горячим сердцем готов лететь на наиболее опасный фронт, делящий в эту революционную эпоху свое время между боями и просвещением".